Гузель Яхина. Дети мои

Находясь на самоизоляции, мы умудрились провести заочное заседание клуба «Отечество» 5 мая 2020 года по прочтению книги Гузель Яхиной «Дети мои».  Актив краеведческого клуба скинулся и купил книгу, а затем передавал друг  другу  по очереди.  Таким образом, она попала и в мои руки.

                Книга повествует о жизни школьного учителя (шульмейстера) Якоба Ивановича Баха  в одной из немецких колоний Поволжья – Гнаденталя. Читатель с ним встречается, когда ему уже 32 года, чуть ранее революции 1917 года, и сопровождает его жизненный путь в течение 20 лет.  Поначалу главный герой не вызывает особо теплых чувств. Живет одиноко, однообразно, учит детей в школе без души, доводя свое дело до автоматизма.  В его однообразную жизнь входит ежедневный ритуал по обходу колонии. Учитель осматривает все дома, улочки, три карагача на площади, доходит до реки. Надо удостовериться -  все ли в порядке, на месте. Такая жизнь учителя не вызывает никаких вопросов у гнадентальцев. Лишь есть у учителя одна причуда. Любит он грозу, во время ее он выходит на поле, и стоит все время, подставляя свое тщедушное тело под струи  ливня, пока, совершенно не обессилив, падает на землю.

                Наверное, так бы Якоб и продолжал жить. Если бы не один случай, когда его принудили обучать девушку. Она жила на хуторе, который был расположен на другом берегу Волги от колонии, за крутой скалой, вздымавшейся над водой. Она жила там, где гнадентальцы думали, что обитают темные силы, и никогда там не бывали. Учитель же занимался с Кларой почти год. Он ее никогда не видел,  - вел урок через ширму, в комнате, где пряла неутомимая старуха-надсмотрщица  Тильда. Лишь иногда он замечал пальцы девичьих рук, когда она брала задание или книгу. И всегда он слышал ее тихий, нежный голос. Он  всегда в его голове, даже когда ее не было рядом. Однажды Клара написала записку,  что отец отвозит ее в Германию. А через несколько дней она пришла к учителю, сбежав от отца. Якоб пришел к пастору, тот его выгнал, объяснив, что нет согласия родителей, и не понятно, сколько лет девице, которая даже не прошла конфирмацию. После осуждения гнадентальцев, новоиспеченная семья переселяется через Волгу, на опустевший хутор. Здесь уже молодая жена учит своего мужа: как окучивать картошку, окутывать яблони на зиму, смолить ялик. В трудах, в ежедневных трудах, протекает их жизнь. И вот уже они не  читают книги, не рассказывают сказки. А когда-то Клара любила рассказывать сказки, которые, хотя отдавали дремучей затхлостью и суевериями, но и  изумляли Якова свежестью и своеобразием.  Якоб терялся,  он ничего не мог дать молодой жене, кроме только собачьей преданности и бесконечной работы на ее благо. Но, чтобы он ни делал, он делал хуже, чем она. Клара была и сильней, и сноровистей в работе.  Постепенно они настолько сроднились, что все меньше разговаривали. Так шли годы. А детей все не было. Клара молчала, и становилась сумрачней и тоньше…

                А Якоб подумал, что можно переехать жить к людям, в Гнаденталь. Клара будет ходить в церковь, на площадь к трем карагачам… Но его ночные вылазки в родную колонию не вдохновляли на этот переезд. Однажды Якоб  увидел дома, бывшие самыми богатыми, разрушенными и расхищенными, по которым гулял ветер.  Одной страшной зимой, он замечал одиноких людей, которые еле тащились по белому пустынному руслу Волги. Подойдя к ним ближе, он убеждался, что человек мертв и его следует похоронить. Что хуже может быть года голодных людей? Только год голодных детей, который последовал за ним. Нет, нельзя Клару везти в этот мир.

                Однажды на хутор нагрянули разбойники, они изнасиловали Клару. Бах не смог ее защитить. Но Клара после этого изменилась, она стала умиротворенной и счастливой. Тогда Бах перестал с ней разговаривать, постепенно он разучился говорить совсем. А Клара продолжала улыбаться - она была беременна. Клара родила девочку и -  умерла. Бах хотел оставить девочку на крыльце  церкви, но церковь была закрыта. Что случилось в мире, что гнадентальцы по своему разумению закрыли церковь? Бах стал выкармливать девочку козьим молоком, которое воровал по ночам. И однажды его поймали. Его бывший односельчан предлагал вора выпороть, а коммунист, новый хозяин Гнаденталя Гофман отнесся к Баху снисходительно.  И когда узнал, что Бах знает бесчисленное количество немецких пословиц, поговорок,  этнографических зарисовок из  жизни немцев, то стал за записки Баха платить молоком. Бах е вскоре понял, что кроме очевидной пользы от их совместного сотрудничества – девочка без молока умрет, у него есть потребность видеть, как гнадентальцы относятся к его произведениям.  И когда он приезжал с новой порцией записок и за молоком, то подходил к трем карагачам. Там,  где на стенде вывешивалась газета. Она выходила еженедельно, и каждый раз содержала информацию из жизни гнадентальцев, написанную Бахом. Обычно кто-то из  толпы  читал медленно эти зарисовки, а люди жадно внимали.

                1924 год – стал самым счастливым годом гнадентальцев. Потом Бах назвал этот год – годом небывалого урожая. В этот год Бах, исписав все этнографические заметки, стал писать сказки. Удивительным образом, все, что он описывал, потом впоследствии сбывалось. Рождались на бахчах огромные арбузы величиной с дом, поспевала на полях  кукуруза, похожая на  дебелых девиц, что на выданье. Пахали необозримую пашню трактора «Карлик». Под руководством Гофмана в Гнадентале все процветало. Появились большая школа, ясли, библиотека, дом культуры, детский сад, тракторные станции… Довольный Гофман радовался и потирал руки. Казалось, что счастью и процветанию не будет конца. Но стали изымать излишки хлеба. Настал голод.  И вдруг наяву стало сбываться то, плохое, что написано в сказках. Куда-то ушли трактора, женщины рожали мертвых детей, урожаи приносили маленькие плоды. А Анча (так Бах назвал девочку) росла, но не говорила, и Бах переживал, что ее надо отдавать в ясли, где дети накормлены и разыгрывают сказки, написанные Бахом.

                Но однажды, в свой очередной наезд в Гнаденталь, он стал свидетелем следующего. Гофман захотел снять крест с церкви. Люди взбунтовались, они окружили церковь и хотели поджечь его вместе с церковью. Жители, эти Элли с арбузными фигурами, Белли, Гансы - они припомнили ему все, и раскулачивание, и продразвёрстку... За Гофмана заступились пионеры. Убили и Гофмана, и пионеров - в такой мир нельзя было везти Анчу.

                Меж тем, на хуторе появился приблудыш – киргизский мальчик по имени Васька. Беспризорник Васька, со звериной интуицией,  сразу понял определяющую черту характера Баха  – страх. Всеобъемлющий страх. Васька остался на хуторе, нашел ключик к сердцу Анче, а  через нее -  к  Баху. Васька научил Анче говорить. А затем они уехали жить в детский дом в Покровск (в настоящее время город Энгельс). Бах остался один. Из хутора ушла жизнь. Раньше, чтобы  он ни делал, все делал для кого-то. Для Клары. Для Анчи. Для Анчи и Васьки.

                Бах съездил в Покровск, нашел детский дом.  Увидел, как счастливо живут в нем Анча и Васька. Он приезжал раз в неделю, привозя мешки яблок, сушеную рыбу, овощи. Анча сидела рядом, держала за руку. Васька показывал рисунки, рассказывал о своей жизни. Немного посидев, дети  убегали. Они  всегда были очень заняты. Надо было подготовить школьную газету, репетировать спектакль. Причем, они репетировали самую известную сказку Баха «Дева-Узница». Дети в Покровске были счастливые. Но в городе, пока он шел к детскому дому, ему попадались люди, которые были похожи на людей-мышей, людей-рыб. Они не поднимали глаз,  старались пройти как можно быстрее незамеченными.

                Бах вернулся на хутор. Он отремонтировал главный дом внутри, снаружи, - перебрал его весь по бревнышку. Отремонтировал и перестелил крыши у хозяйственных построек, перепахал участок, привел в порядок сад. Над главным домом он прикрепил вывеску со словами: Детский дом имени Третьего Интернационала (так хотел назвать Гофман  детский дом, который должен был появиться в Гнадентале). А когда все сделал, Бах среди ночи проснулся от какой-то легкости. Он понял, что ушел из жизни страх. Теперь он ни чего не боится. Ощущение было необычным. Как легко было идти, не уставая. И когда к берегу подплыла лодка с двумя военными, Бах понял, что приехали за ним. Его время пришло.

Определенно,  роман «Дети мои» о преображении человека. (К слову сказать, об этом же первый роман Яхиной «Зулейха открывает глаза»). Но задача описания преображения творения божьего – человека, не столь легка, как может на первый раз показаться. Отсюда и сложное описание внутреннего мира Баха, и природных явлений, и предметов, которые очеловечиваются. В описаниях явлений природы, вещей, окружающего героя, используются метафоры. Их бывает настолько много, что читатель уже не понимает, где настоящий мир, а где вымышленный. Но преображение человека закономерно и неминуемо. И в этом заложен высший смысл произведения, ради чего оно создавалось.  Ради  слов  Гузель Яхиной, предваряющих  роман «моему дедушке. Деревенскому учителю немецкого».

P. S. Автономная Социалистическая Советская республика немцев Поволжья существовала с 1923 по 1941 год. В августе 1941 года немцы были депортированы в Сибирь, Казахстан. Первые же немецкие переселенцы в России  появились при Екатерине II, которая призвала своих соотечественников жить на новой родине. Жить на ее процветание и на века.

Марина Орлова

Гузель Яхина

Книга "Дети мои"